«Я окружения не боюсь — в 2014 никуда не убегала, и сейчас не поеду»: как живет Краматорск в менее 20 километров до линии столкновения

Краматорское направление давно фигурирует в ежедневных сводках Генерального штаба. Последняя агломерация Донетчины, подконтрольная Украине, постоянно обстреливается — ранее условно безопасные Славянск, Дружковка и Краматорск уже не вызывают такого доверия, как еще год назад —  сейчас это города, в которых достаточно легко ежедневно “поймать” как минимум обломок от сбитого дрона или ракеты.

Почти каждую неделю местных сотрясают трагические новости о попадании снарядов в дома — как частные, так и многоэтажки, в которых до сих пор живут сотни детей. И несмотря на очевидный риск быть убитыми у себя же дома, краматорчане сознательно выбирают оставаться под ракетами и ударными беспилотниками, держась за довольно призрачную надежду, что последний “кусочек” Донецкой области удержится и не будет разрушен по принципу выжженной земли — как Бахмут, Авдеевка, Торецк, Константиновка и десятки других населенных пунктов.

Местные, на чьих глазах спасатели спасают (или же не успевают) гражданских, жалуются — бросить свое хозяйство они не могут, даже если это уже побитый обломками дом, в котором не всегда есть коммуникации. Их надежда на лучшее и оптимизм тесно переплетены с трагическим вердиктом, с которым они ознакомлены — что шансов на жизнь в Краматорске мало. И признаются, что не хотят, но будут оставаться здесь до последнего — “выживать”. Так на что надеются местные, как гуляют и работают под взрывами, и что же может смотивировать их на переезд в более безопасный регион — узнавали журналисты Восточного Варианта.

Жизнь под обстрелами

На сегодняшний день в Краматорске остаются, по разным данным, от 50-60 до 80 тысяч жителей. В полиции Донецкой области в комментарии Восточному Варианту отметили, что зимой население города находилось в пределах 60-70 тысяч. Люди, которые уже выезжали в эвакуацию в начале вторжения, вернулись по разным причинам. Среди них, как рассказывают в Краматорском горсовете, около 2200 детей, среди которых 380 — дети-сироты или лишенные родительской опеки. 

Учитывая ситуацию на направлении, многие местные отмечают: военной администрации уже было бы целесообразно выдать решение о принудительной эвакуации несовершеннолетних, поскольку находиться в городе уже опасно — не говоря уже о посещении детских площадок или остальных развлекательных заведений. Однако пока линия столкновения относительно далеко — родители с детьми живут в Краматорске. И на уговоры не поддаются — ни когда их уговаривают на переезд работники спецслужб или администрации, ни когда это делают соседи. 

Мешканка Краматорська Олена Перепелиця пригадує, як родина з двома дітьми, які мешкають поруч із її будинком, виїжджала у 2022 році з Краматорська – невдовзі після атаки авіабомби на залізничний вокзал. Тоді вона допомагала жінці збирати речі й була впевнена, що вони більше не повернуться в місто – принаймні допоки не закінчиться війна. Однак кілька місяців тому вони приїхали – після евакуації за кордон, а потім – нетривалого життя в центрі України. 

Жительница Краматорска Елена Перепелица вспоминает, как семья с двумя детьми, которые живут рядом с ее домом, выезжала в 2022 году из Краматорска — вскоре после атаки авиабомбы на железнодорожный вокзал. Тогда она помогала женщине собирать вещи и была уверена, что они больше не вернутся в город — по крайней мере пока не закончится война. Однако несколько месяцев назад они приехали — после эвакуации за границу, а затем — непродолжительной жизни в центре Украины. 

“Условия были нормальные: комната в общежитии, разделенная на две части — для детей и взрослых. Своя кухня, горячая вода, гуманитарка — все было. Работу даже соседка нашла, но проработала всего несколько месяцев, потому что вернулась сюда. Почему? Потому что муж здесь. Тяжело без него. Он не выездной, жил в их доме, а она там одна, с двумя детьми. Это тяжело, я ее немного понимаю. Но все равно риск для жизни для меня страшнее”, — говорит женщина, держа в руках два больших пакета. Определенным образом они, наполненные продуктами, лекарствами и детскими памперсами, являются одной из причин, почему она остается в Краматорске — потому что помогает соседям с заботой о младшем ребенке.

Елена Перепелица добавляет, что уговаривала супругов уехать вместе — работы в прифронтовом городе немного, возможностей обучения или развития детей — мало. На это соседи возразили категорически — мол, жизнь вне дома намного дороже, поэтому они выбирают жить “в родных стенах”, хоть и под российскими ракетами. 

“Таких семей сейчас очень много возвращается. На это грустно смотреть, потому что в городе негде детям погулять. Детские площадки? Так рядом нет никаких укрытий. Когда прилетает — то здесь не остается ни карусель, ни подъездов. Обучения нет, отдыха от постоянных взрывов нет. Может, у кого-то есть бункер какой-то  припрятанный, но я о таком не знаю”, — рассказывает женщина.

Елена добавляет: по ее наблюдениям, семьи с детьми и молодежь сейчас начали значительно активнее возвращаться в прифронтовой город. Несмотря на то, что расстояние до зоны боевых действий и так маловато, они часто рассматривают город как локацию, где планируют прожить как минимум все лето. Однако реально ли это — вопрос со звездочкой. 

“Раньше я видела, как возвращаются старики, которые уезжали отсюда вместе с детьми. Их еще могу понять — здесь у них прошла вся жизнь, началась старость — им ничего, кроме дома, не надо. Но людям по 25-45 лет еще можно построить собственную жизнь. Зачем ее здесь губить — я не понимаю”, — говорит Елена. 

Сама же женщина временно живет в Краматорске, однако отмечает — надолго оставаться там не планирует. В начале лета планирует уже ехать в другую область, однако хочет уговорить соседей с детьми поехать с ней. 

“Пока  еще уговариваю, а дальше посмотрим, как будет. Страшно и за них, и за себя”, — добавляет собеседница.

В то же время в местных магазинах продавщицы отмечают: с потеплением к ним действительно начало заходить все больше молодых покупателей. В частности, подростков и детей — некоторые из них вернулись с родителями временно, на каникулы или выходные, а некоторые уже стали “постоянными”.

“Возможно, дети просто начали выходить на улицу, потому что потеплело, можно наконец встретиться с кем-то. Потому что зимой детей или подростков, вообще молодежи до 25 лет, было не так много среди гражданских. А сейчас заходят компаниями, покупают, все в хорошем настроении. Людей также много — меньше, чем до войны, но в несколько раз больше, чем год назад”, — отмечает одна из продавщиц супермаркета в центре Краматорска.

“В Краматорске живу полноценно — здесь ситуация была стабильнее, чем в Днепре”

Для многих краматорчан вопрос эвакуации пока даже не актуален — ни несмотря на КАБы, которые ежедневно прилетают на направление около города, ни из-за дронов, которые круглосуточно следят за перемещениями в самом Краматорске. Оккупанты несколько раз уже публиковали фотографии как доказательства — они наблюдают за тем, как живет прифронтовой населенный пункт. И это также не останавливает людей от решения остаться жить дома. 

Светлана Яковенко, жительница Краматорска, была в эвакуации уже дважды — весной 2022 года (прожила в Луцке почти год), и в 2024, когда на несколько месяцев выехала в соседнюю область, чтобы там переждать осень и зиму. Признается, что в последнее время мысли о переезде снова появляются, однако довольно быстро исчезают — достаточно посмотреть на цены на съемное жилье в Днепре или Павлограде. 

“Жилья доступного (по цене — ред.) — нет. Работы также нет, поскольку сейчас переселенцев больше, чем вакансий. Как жить в другом городе я просто не представляю. Поэтому как и куда мне ехать? В Краматорске у меня своя квартира, есть горячая вода, электроэнергия, работает газовая колонка — я живу полноценно. А в последний раз, когда я выезжала в Днепр, пришлось пол зимы пройти без света, потому что его постоянно выбивало из-за обстрелов. Я у соседей спрашивала — здесь ситуация была даже лучше, стабильнее. К тому же здесь я работаю прямо возле дома, что очень удобно. А где мне искать деньги на жизнь в другом городе, если там средняя зарплата — такая же, как и месячная аренда квартиры?” — отмечает женщина.

Вместе с тем краматорчанка отмечает: она рассматривает варианты переезда, которые публикуют в местных сообществах или волонтерских чатах. Среди них часто встречаются предложения бесплатного жилья, особенно — в селах или ПГТ. 

“По образованию я учитель начальных классов, но проработала в школе всего несколько лет. С образованием сейчас в населенных пунктах бывает тяжело, поэтому рассматриваю варианты, что смогу переехать в какое-то село возле города и там преподавать. Но только при условии трудоустройства и бесплатного жилья. Таких несколько вакансий уже было, но слишком далеко. Иногда же ищут учителей отдельных предметов — физики или математики, например. Я же жду, когда где-то понадобится педагог для первых классов — и тогда, думаю, поехала бы”, — говорит Светлана Яковенко.

В то же время Константин, местный житель, с улыбкой отмечает: он об эвакуации из Краматорска даже не думает — ни сейчас, ни в разрезе ближайших месяцев. Уверен, что город выстоит, и ориентируется на достаточно четкие шаги от власти. В частности, декоративные насаждения в городе, которые коммунальщики несколько недель подряд стригут или ровняют.

“Делали бы это, если бы был реальный риск окружения или оккупации? Я так не думаю. Я уверен, что все будет нормально, никто сюда не зайдет. Во-первых, есть более насущные направления, на которые россияне наступают — Покровское и Торецкое. Им до нашего города никакого дела нет, поэтому я никуда не еду и не поеду”, — с улыбкой подчеркивает мужчина.

Его спутница Наталья добавляет: она в Краматорске живет с 2002 года, с тех пор никуда за пределы области почти не выезжала — всего хватало на Донетчине: как работы, так и локаций для отдыха. Поэтому в то, что вскоре придется экстренно уезжать из города, также не верит. 

“Я часто по вечерам смотрю обзоры астрологов о том, что нас ждет в будущем. Надолго вперед не смотрю, а вот на ближайшие 2-3 месяца. То все говорят, что все будет нормально, никаких переездов впереди не будет, некоторые вообще видят победу Украины. Я в это прям не верю, но в то. что в Краматорске можно будет спокойно жить в ближайшие месяцы — да. Я это чувствую. У меня как в 2014 не было желания никуда ехать — такая чуйка была, так она и сейчас есть”, — отмечает женщина. 

Следует заметить, что город ежедневно подвергается российским обстрелам. Дронами оккупанты целят как в гражданские дома, так и в промышленные объекты. В частности, в последние недели не было ни одних суток, когда российские военные не атаковали бы ударными дронами город или его окрестности. А трагическая тенденция полиции и прокуратуры почти ежедневно публиковать сообщения об очередных погибших уже воспринимается не как отчаяние, а как часть обыденности, от которой из Краматорска невозможно убежать.

“Следующий приезд на адрес может уже быть реагированием на взрыв из-за попадания снаряда”

Правоохранители ГУНП в Краматорске отмечают: они видят, что город живет, и в нем тысячи людей пытаются жить и даже строить планы на будущее. Однако на своей работе Александр, полицейский, все чаще выезжает на те же адреса, с которых семьи еще несколько дней назад отказывались выезжать. И сейчас это приезды не для эвакуации, а для спасения людей, а затем — документирования очередного военного преступления страны-оккупанта.

“Мы стараемся сделать все, чтобы жизнь в Краматорске была: реагируем на вызовы, патрулируем, следим за обстановкой в городе. Но война в 15 километрах от города, промзона вся в дырках, где еще осталась — иначе она выжжена и разбита теми же дронами или снарядами. Поэтому эту иллюзию жизни я понимаю, но реальность — другая. И если сейчас семья не успевает выехать, потому что не хочет бросать дом или какое-то имущество — уже никто не может дать гарантии, что через неделю мы не приедем на вызов, что по их месту жительства произошел прилет”, — отмечает полицейский.

***

Осуществлено при поддержке Ассоциации "Независимые региональные издатели Украины" и Amediastiftelsen в рамках реализации проекта Хаб поддержки региональных медиа. Взгляды авторов не обязательно совпадают с официальной позицией партнеров